I. Всегда заливай картошку кетчупом, заливший иным чем смертию да умрёт.
II. Когда ты уже готов трахнуть жену своего босса, помастурбируй.
III. Решай проблемы тем способом, который принят у аборигенов.
IV. Помоги ближнему своему докатиться до его нынешнего состояния.
V. Храни часы своего отца в своей заднице, но не позволяй нехорошим людям трогать их своими грязными жёлтыми пальцами.
VI. Истинный самурай не боится умереть, истинный самурай боится умереть некрасиво.
VII. Не стреляй в человека, которого любит Иисус.
VIII. Не путай куклы и бабки.
IX. Никогда не делай массаж ступни мужчине.
X. Слушайся человека в чёрных очках.

«И мальчики кровавые в глазах»
А. С. Пушкин

Предисловие, в котором говорится о самом главном

Философский камень, превращающий свинец в золото, как известно, искали многие, начиная с Джона Ди и заканчивая Гарри Поттером. Квентину Тарантино удалось с помощью кинокамеры превратить использованную туалетную бумагу в блестящую шоколадную обёртку. Собственно говоря, знаменитый его хит «Pulp Fiction», получивший в 1994 году Золотую пальмовую ветвь, гораздо правильнее было бы перевести как «Макулатура», но никак уж не «Криминальное чтиво». Остановимся на «Бульварном» - это ближе к истине. Что же сделал такого дядька Тарантиныч, что мэтры европейского «элитарного» кино с восторженными глазами отдали ему престижную награду, вырвав её просто-таки из загребущих рук Никиты Михалкова, в том же году привезшего в Канны «Утомлённых солнцем»? Очевидно, они усмотрели в его голимом голливудском боевике какие-то художественные достоинства.

В 2003 году, после достаточно продолжительного молчания, Тарантино снял очередной суперпаршивый фильм, отдав должное разнообразным восточным боевикам, – «Убить Билла». Это творение является монтажной нарезкой из огромного количества фильмов, при этом оставаясь самостоятельной картиной. Мастера предоставленной вашему вниманию игры собственными ушами слышали, как в кинотеатре некая девица, сидящая сзади, злобно шипела своему парню: «Зачем ты меня притащил на это дерьмо?» Другая девица, посмотрев «Убить Билла», пообещала «этому Тарантино за такие реально садистские бессмысленные фильмы яйца отрезать, чтоб всю жизнь колларатурой пел». Однако организаторы Каннского кинофестиваля 2004 года позволили себе не согласиться с этим мнением и пригласили Тарантино на роль председателя жюри.

Для того чтобы осознать феномен Квентина Тарантино, необходимо вернуться мысленно в начало девяностых, когда ещё не было ни mpeg4, ни DVD, когда мобильники мало чем отличались по размерам от видеомагнитофонов, а сами видеомагнитофоны питались исключительно жёваной плёнкой с изображением Арнольда Шварцнеггера, Сильвестра Сталлоне, Жан-Клода ван Дамма, Брюса Ли, Чака Норриса и Джеки Чана. В этих фильмах все персонажи нехитро делились на хороших и плохих, мужиков и баб. Эти фильмы (за редким исключением) не являются шедеврами кинематографа, совсем нет. Все они – говно.

Следует, однако, признать, что киномакулатура девяностых обладала одним достоинством, которого патологически не хватало погрязшим в декадансе «элитарщикам», – романтикой. После просмотра какого-нибудь очередного фильма про кунг-фу мы выходили на улицу и неумело пытались быть похожими на своих кумиров в рукопашном бою. Мы резали из листового железа ниндзюческие звёздочки и вертели нунчаками, наскоро сколоченными из лопатных черенков и велосипедных цепей. Тарантино не побоялся сделать ставку именно на этот дешёвый романтизм, вдоволь посмеявшись над ним, конечно. Абсурдное тарантиновское действо на самом деле – грандиозный стёб над стандартами криминального кино.

Можно ли считать случайным совпадением, что приблизительно в то же время в России появилось такое уникальное явление, как ролевые игры? Эльфы, гномы и орки вошли в нашу жизнь с тою же лёгкостью, с какой в неё ворвались шаолиньские монахи и самураи. Мы не пытаемся сопоставлять здесь творческие методы Толкина и Тарантино, мы хотим лишь отметить, что и тот, и другой наделены каким-то вечным детством, как сказала Анна Ахматова о любимом поэте Тарантино – Борисе Пастернаке.

Это неудивительно, если учесть, что творческая генеалогия Тарантино восходит к другому знаменитому американцу – Марку Твену. Тарантино – своего рода Том Сойер современности, только вместо игры в Робин Гуда, коей забавлялись санкт-петербургские детишки середины XIX столетия, он играет в лос-анжелесских и гонконгских гангстеров. Поневоле вспоминается эпизод из «Бульварного чтива», когда Винсент Вега и Джулс Винфилд, как нашкодившие мальчишки, носятся по Лос-Анджелесу с трупом на заднем сиденье в ожидании «мистера Вулфа, который решает проблемы», как их может решить только «взрослый дядя».

Вот и мы, будучи почитателями таланта старика Квена, решили вспомнить киновпечатления тех далёких уже времён, решили посмотреть старое говённое кино своими большими и умными, но слегка потускневшими глазами, поиронизировать над своими шалостями, поностальгировать по несуществующим давно уже видеосалонами, в которых можно было за рубль посмотреть «Кулак ярости» и «Ночь живых трупов».

Мы посвящаем эту игру своему детству.

Заповедь первая, в которой говорится о пользе кетчупа

Многим, вероятно, памятен бородатый анекдот, который Мия Уоллес на протяжении всей первой новеллы «Бульварного чтива» пытается рассказать Винсенту Вега. Анекдот этот на русский язык принципиально не переводим. Три помидора: папа-помидор, мама-помидор и сынишка-помидор идут по каким-то важным делам. Сын-помидор начинает отставать. Папа-помидор подбегает к нему, бьёт ногой и кричит «Catch up!» («Догоняй!») – звучит как «кетчуп». Анекдот, действительно, тупой. Однако в нём вся соль тарантиновского творчества. Кетчуп Тарантино – всё равно, что яблоки Тарковского.

Фонтаны крови, вырванные глаза, отрубленные пальцы, мозги, раскиданные по заднему сиденью автомобиля… Что это, мифология допотопных шумеров? Нет, это реальность. Реальность фильмов Квентина Тарантино. Реальность пугающая и завораживающая одновременно. Реальность, в которой действуют свои ангелы и свои бесы, но и те, и другие с неизменной страстию рубят направо и налево своей остро отточенной катаной, и те, и другие палят с каменными лицами из шотгана или пистолета сорок пятого калибра, не задумываясь о последствиях. Потому что последствиев не будет. В этом мире полицейские приходят только к шапошному разбору («Что у вас в машине?» - «Сиденье и рулевое колесо»). Этот мир находится в безраздельном властвовании того, кого в Америке называют гангстерами, в Японии – якудза, а в России – братками.

Собственно говоря, весь секрет успеха Тарантино заключается только в том, что ему первым в истории кинематографа удалось не просто романтизировать образ бандита и маньяка, но придать ему воистину шекспировский статус. Порою кажется, что Тарантино намеренно обыгрывает то «Ромео и Джульетту» («Прирождённые убийцы»), то «Гамлета» («Убить Билла»). Его герои рефлексируют по поводу своих преступлений не меньше, чем Яго или Клавдий. Они, вообще, нормальные люди, способные как ненавидеть, так и любить. Пресловутый Билл, которого в течение всей первой части фильма проклинает Невеста, Окроплённая Кровью, во второй оказывается нежным и заботливым отцом её дочери. «Ты думаешь, я садист? – говорит он, выпуская ей пулю в лоб. – Нет, сейчас я, блин, мазохист».

Может показаться, что мир Тарантино – это мир абсолютной анархии и беспредела. Может показаться, что он абсурден. Это не совсем верно. В этом мире есть свои законы, свои «понятия». Нарушение их может привести к весьма и весьма трагическим результатам. Соблюдение этих правил игроком – главное, пожалуй, мастерское требование. Не нужно совершать того, что не соответствует тарантиновской стилистике. Обыкновенно людей, нарушающих его правила, Тарантино уничтожает своими же собственными руками. В случае с Ричи Гекко («От заката до рассвета») он уничтожает даже самого себя (Ричи собрался «вылизать письку» несовершеннолетней Кейт, а педофилии, равно как и гомосексуализма, Тарантино не прощает никому и никогда).

Или вот, например, Джулс и Винсент едут в машине и клянут на чём свет парижан, заливающих картошку майонезом. «Майонезом?» - недоумевает Джулс. «Да я сам охренел!» - возмущается Винсент. Базар, на первый взгляд, абсолютно нелепый. Но у Тарантино не бывает случайностей. Картошка, залитая майонезом, противоречит подчёркнуто американской эстетике Тарантино. Картошка обязательно должна быть залита кетчупом. Потому что кетчуп похож на кровь, а майонез похож на сперму. Картошка и кетчуп – это плоть и кровь Христовы. Французы богохульствуют над обрядом причащения, у них черная месса, которая служится на теле голой женщины. Вот в чем скрытый подтекст возмущения Джулса и Винсента.

Более понятен этот намёк в знаменитом эпизоде, когда Джулс и Винсент идут на разборку с Брэдом, который хотел «трахнуть как последнюю суку» их босса Марселлеса Уоллеса. Увидев, что Брэд мирно завтракает бигкахунабургером и спрайтом, Джулс приходит в ярость, зачитывает отрывок из Ветхого Завета: «И совершу над ними великое мщение наказаниями яростными; и узнают, что Я - Господь, когда совершу над ними Мое мщение...» (Иезек. 25, 17) и начинает палить из пушки. Казалось бы, Джулс просто псих. Ан нет! Большой Кахуна – гавайское божество. Брэд – язычник, «филистимлянин». Джулс поступает как типичный древнееврейский пророк, как Самуил, или тот же Иезекиль, когда расстреливает Брэда и его товарищей. «Ибо исполнилась меры чаша терпения Господня».

Даже самые отъявленные злодеи никогда не будут совершать того, что эстетически неправомочно. Мегаинфернальный Билл позвонит Элли Драйвер в тот момент, когда она, вооружённая шприцем с ядом, будет стоять у капельницы обездвиженной Невесты, и запретит ей «делать это». Почему? «Ты что, и дерьмо за ней будешь подлизывать?» – кричит взбешённая Элли. «Послушай меня, детка, – объясняет Билл. – Мы можем её убить, но мы никогда не будем делать одного: мы не будем в темноте подкрадываться к ней со шприцем». Потому что отравление тоже не в эстетике Тарантино. Элли отравит Пэй Мэя, и поплатится за это своим «последним расчудесненьким глазом», который ей вырвет та же Невеста. Герои Тарантино, злые они или добрые, всегда блюдут неписаный кодекс, в чём-то схожий с самурайским или рыцарским. Они всегда дерутся в открытую. Они могут только так: выйти вперёд, зная, что тебя ждут 88 отборных бойцов и закричать: «О-рен И-ши! У нас с тобой осталось незаконченным одно дело».

Из всего вышесказанного следует, что законы тарантиновского мира – законы, прежде всего, эстетические. Герои Тарантино до умопомрачения красивы. Они носят стильные пиджачки, танцуют твист, обнюхавшись вдребадан кокаина, пьют шампанское «Crystal», ездят на машинах с надписью «Pussy Wagon» и втыкают себе пирсинг в то же место, которое содержится в надписи на машине, для того, чтобы удобнее было заниматься сексом. Они настолько красивы, что ими нельзя не фанатеть и в них нельзя не играть. Метафизика есть эстетика.

Тарантино как-то раз спросили: «А какой в ваших фильмах смысл?» – «Смысл? – усмехнулся тот. – Нужно просто сидеть, смотреть и наслаждаться. А смысла, его тут и нет». Можно было бы подумать, что Тарантино просто придуривается, если бы за сто лет до него эту фразу практически слово в слово не произнёс бы Оскар Уайльд: «Всякое искусство совершенно бесполезно».

Первая заповедь Квентина Тарантино: всегда заливай картошку кетчупом, заливший иным чем смертию да умрёт.

Заповедь вторая, в которой говорится о зажигалках, скальпах и мастурбации

Разобравшись со стилем, перейдём к определению жанра грядущего мероприятия, ибо, как ни крути, игра получается во многом жанровая, можно даже сказать, многожанровая, а если уж совсем точно, то многоподжанровая.

Сказать, что мы делаем боевик, – значит окончательно и бесповоротно опозорить себя в глазах мировой ролевой общественности, презрительно относящейся почему-то ко всякого рода «маньячкам». Сказать, что мы делаем пародию на боевик, – означает погубить задуманное в корне, потому что грубого, некрасивого, бросающегося в глаза гротеска мы как раз не хотим. А то, чего мы хотим, одним-двумя словами сформулировать никак не получается. Поэтому мы просим уважаемых игроков, в очередной уже раз, стиснуть зубы и погрузиться, сопровождаемые нами, яко Вергилием, в глубины тарантиновской философии.

Фильмы Тарантино стоят на тонкой грани, отделяющей культуру массовую от культуры элитарной. С одной стороны, сюжет «Бульварного чтива», а уж тем более «Убить Билла» до невозможности глуп и популярен. Что, казалось бы, оригинального в Невесте, выносящей мечом Хаттори Ханзо одного злого мужика за другим? С другой, фильмы Тарантино полным-полнёшеньки реминисценций на киноклассику. В короткометражке «The man from Hollywood» («Четыре комнаты»), предвосхищающей сокуровский «Русский ковчег» безмонтажной съёмкой, Тарантино отчасти приоткрыл двери своей творческой лаборатории.

«Ты, конечно, смотрел фильм Альфреда Хичкока «Почтальон»? – спрашивает Теда лирический герой Тарантино, звёздный создатель детектива «Wacky». – Ты помнишь, как герои этого фильма поспорили, что зажигалка зажжётся десять раз подряд, а если нет, то владельцу этой зажигалки отрубят палец?» - «Конечно, помню», – отвечает Тед. - «Так вот, мы решили повторить этот спор, и нам, Тед, нужен палач». После долгого ломания Тед, получив неплохую мзду, соглашается. «О’ кей, - говорит Тарантино. – Приступим». - «Ты проиграешь, – ухмыляется владелец зажигалки. – Моя «Zippo» меня никогда ещё не подводила». Чирк! Первый же щелчок зажигалкой – огня нет. И тогда Тед с невозмутимым спокойствием опускает на разделочную доску с рукой незадачливого спорщика тесак.

По всем законам кинематографа зажигалка должна была зажечься девять раз, а на десятый – после напряжённой паузы – тоже зажечься. Тарантино же переворачивает голливудский канон с ног на голову, причём в основу кровавой шутки он кладёт кинотекст признанного мастера. Такое обыгрывание штампа – фирменный почерк Тарантино. В «Убить Билла» Невеста убивает О-рен И-ши, срубая ей скальп, в то время как по канону должна была бы отрубить всю голову.

Однако нужно отметить, тарантиновский взлом канона никогда не является деланием всего ровно наоборот. Тарантино для этого слишком утончён и изыскан. Он всегда ведёт зрителя по канону, постоянно держа его в напряжении, и когда дело доходит до критической точки, когда Винсент Вега уже готов трахнуть Мию Уоллес, сидя у неё дома, он вдруг заявляет своему изображению в зеркале… а поеду-ка я домой, помастурбирую. Итак, друг мой, уподобься сему доблестному самураю, для которого «верность – это самое главное», и помни: когда ты уже готов трахнуть жену своего босса, помастурбируй. Сие есть вторая заповедь Квентина Тарантино.

Иными словами, фильмы Тарантино являют собой яркий пример постмодернизма и деконструкции. Тарантино, подобно Умберто Эко в «Имени Розы», вскрывает механизм поп-культуры. «Бульварное чтиво» и «Убить Билла» напичканы скрытыми цитатами не меньше, чем джойсов «Улисс». Эти фильмы являются не просто пародией на боевики, они являются тотальным уничтожением самого жанра боевика. Есть только один современный кинорежиссёр, способный в этом смысле соперничать с Тарантино, – Ларс фон Триер. «Танцующая в темноте» - надгробный памятник жанру мюзикла. «Доггвиль» - крест на могилке самого кинематографа. Тарантино и Триер создали антикино.

Можно сказать, сделав скидку на некий апломб, конечно, что мы делаем антиролевую игру. Артефактные мечи, мистериальные «фердипюксы», ведьмовские шабаши, злобные вампиры, тёмные властелины и светлые сильмариллы, – всё это вторым, латентным слоем присутствует в нашей замечательной игре. Мы не реконструируем фильмов Тарантино. Мы вкладываем в них своё маленькое скромненькое ролевое прочтение. Мы деконструируем жанр ролевой «маньячки» с маго-мистическим оттенком. Мы делаем ролевую версию «Бульварного чтива», только вместо кадров старых боевиков мы перелистываем правила полёвок былых лет.
Мы делаем кетчуп-боевик.

Заповедь третья, в которой говорится о том, что иногда пистолет не канает супротив катаны

Итак, приступим к готовке. Наш ужин будет состоять из четырёх блюд, основным элементом которых является кетчуп. Вы можете полностью погрузиться в одно из них, так, что, в конце концов, жирный розовый сок будет капать у вас с ушей, а можете, напротив, отведать всего понемножку, после каждого приёма пищи вытирая салфеткой уголки губ. Всё зависит от роли, которую вы себе выберете.

Довольно разглагольствований. К делу.

Блюдо первое. Калифорнийские отбивные. Проснувшись рано утром, выйдите из своего особнячка на берегу Тихого океана и плюньте (высморкайтесь, пописайте) со скалы. Убедившись в том, что ваши слюни (сопли, моча) попали на голову итальянского дона, рассекающего внизу на катере, возьмите пистолет и спокойно ждите гостей, периодически потягивая томатный сок. Когда гости придут, убейте их всех, а потом сбросьте вниз со скалы. Убедившись в том, что трупы попали точно в катер морской полиции, возьмите автомат и спокойно ждите гостей, тыкая пальцем по кнопкам «ленивчика». Когда гости придут (это будет японец в форме копа), убейте его. Положите его труп в холодильник. Через две минуты в вашу дверь позвонят. Не пугайтесь – это пришла живущая по соседству голливудская актриса, которой вы своей автоматной очередью нечаянно выбили стекло. Предложите ей взять чего-нибудь выпить в холодильнике. Когда из холодильника на неё вывалится изуродованное тело, и когда вслед за этим телом она сама упадёт на пол, возьмите её в заложники прямо на полу и потребуйте у её страховой компании три миллиона долларов. Потом сядьте с нею на «харлей» и езжайте в Лас-Вегас. Под колёса вашего «харлея» попадёт человек – это придаст блюду специфический аромат. Приехав в Лас-Вегас, поставьте деньги на чёрное. Когда выпадет красное – убейте всех и возьмите из кассы свои тридцать миллионов. Рано утром вы вернётесь домой. Когда вы проснётесь, вы не увидите уже ни ваших тридцати миллионов, ни вашей актрисы. Блюдо готово.

Блюдо второе. Макароны по-мексикански. Вышибите ногой дверь салуна. Вышибите вышибалу. Вышибите бармена. Выпейте виски. Расскажите анекдот про зелёную муху. Едут, значит, по прерии два ковбоя, и один другому говорит: «Слушай, Джо, мне кажется, или на тебя села зелёная муха». Джо молчит. Проходит пять минут. «Ну и что?» - спрашивает Джо. Проходит десять минут. «Ничего», - отвечает второй ковбой. Проходит пятнадцать минут. «А что ты, вообще, хотел этим сказать-то?». Двадцать минут. «Зелёная муха редко ошибается». Засмейтесь, потому что кроме вас смеяться всё равно никто не будет. Когда часы пробьют полночь, вы услышите вой койота. Потом вы увидите, как изо всех щелей начинают лезть вампиры и зомбяки. Сделайте крестное знамение и зарядите револьвер серебряной пулей. Вышибите вампиров. Потом пойдите к проститутке. Вышибите проститутку. Проститутка будет плакать и говорить, что она знаменитая голливудская актриса, которая попала в эту глухомань по вине своей сестры-близнеца, которая хочет захапать её миллионы. Поверив ей, отправляйтесь в Лас-Вегас, встаньте на перекрёстке и голосуйте, пока вас не собьёт «харлей».

Блюдо третье. Мышьяк староанглийский. Передайте своему лорду утреннюю почту. Передайте ему «Таймс». Лорд спросит, как вы провели ночь. Скажите, что хорошо, только зубы болят: ночью вы летали в Эль-Пасо к своим внучатам-вампирятам, и какой-то местный мексиканский урод оказался жестковатым. После чего отправляйтесь подстригать кусты в саду. Вернувшись, вы застанете своего лорда мёртвым. К его пальцам прилипнет раскрытое письмо с гонконгским штемпелем снаружи и белым порошком внутри. Позвоните в Скотланд-Ярд. Когда сыщики приедут и спросят, чем он отравился, скажите, что овсянкой и посетуйте на то, что эти гонконгские наркодилеры совсем распоясались. После чего снимите со стены винчестер 1845 года, садитесь на самолёт и летите в Калифорнию. Там найдите племянника лорда, его единственного наследника (он живёт в особнячке на берегу Тихого океана), и убейте его. Когда вы сядете на обратный самолёт, на соседнем сиденье вы увидите женщину, очень похожую на знаменитую голливудскую актрису. Скажите, что у вас есть замок, но нет тридцати миллионов на его содержание. Она засмеётся и скажет, что у неё есть тридцать миллионов, но нет замка, который она давно хотела бы приобрести.

Блюдо четвёртое. Охлаждённые самурайские мозги. Помедитировав в саду камней, наточите свою катану и отправляйтесь гулять по незалежной Японии. На вашем пути попадётся несколько ниндзя. Мелко нашинкуйте их. Потом вы увидите гейшу. Помахайте ей ручкой. Когда гейша выхватит из-под полы своего кимоно M-16, воткните ей в лоб звёздочку. После чего отправляйтесь в Гонконг, где на вас наедут местные наркодилеры. Они будут махать руками и ногами. Чтобы они этого больше не делали, отрубите их члены и разошлите транспортными самолётами в разные части ойкумены. В Гонконге зайдите на почту и по просьбе своего друга Берримора отправьте письмо его хозяину, предварительно положив в него мышьяк. После чего летите в Калифорнию, ибо настало время отомстить итальянскому дону, убившему ваших родителей. В Америке вас остановит постовой. Одев его форму, садитесь на полицейский катер и курсируйте вдоль берега Тихого океана. Когда тело дона, за которым вы охотились всю свою жизнь, упадёт вам на голову, поднимитесь наверх в надежде поблагодарить человека, выполнившего за вас тяжёлую работу.

Таким образом, в предоставленной вашему вниманию игре четыре макролокации, каждая из которых соотносится с одним из поджанров боевика: Калифорния (Лос-Анджелес + Лас-Вегас) – классический американский боевик, Эль-Пасо (небольшой техасский городок на границе с Мексикой) – спагетти-вестерн, Европа (Лондон + Амстердам) – европейский пост-тарантиновский боевик с сильным детективным началом, Восток (Токио + Гонконг) – восточный, самурайско-кунфуистский боевик. Каждая макролокация обладает оригинальным набором микролокаций (больницы, магазины, церкви, бордели и прочие «учреждения»). Подробнее об этом можно узнать у мастеров-региональщиков и в соответствующих разделах сайта.

Отметим, что перемещение с континента на континент (Америка – Европа – Азия) возможно только при помощи специального мастерского самолёта. Трасса Эль-Пасо – Лас-Вегас – Лос-Анджелес проходится на автомобиле, а также автостопом. Перемещение из одной локации в другую «по жизни» категорически запрещено.

И ещё одно. Если вы по национальности американец, а приехали по делу, скажем, в Токио, даже не пытайтесь размахивать там пушкой. В этом случае первый же попавшийся на вашем пути самурай сделает из вас винегрет, несмотря на все ваши хиты и выстрелы, подобно тому, как это было сделано в аналогичных случаях в фильмах Куросавы («Телохранитель») и Такеши Китано («Затоiччи»). Мастера не будут вас защищать, напротив, они только пожмут руку этому «мастеру кулинарии», разрулившему правила жанра таким нехитрым способом. Соответственно, не нужно ходить с катаной по Лос-Анджелесу. Там народ простой, всех этих японских премудростей не понимает и быстро сделает из вас решето.

Отсюда третья заповедь Квентина Тарантино: решай проблемы тем способом, который принят у аборигенов.

Заповедь четвёртая, в которой говорится о временах и падежах

У нас, как и положено у экспертов с мировым именем, со временем всё не так просто. В фильмах Тарантино время ведёт себя порой весьма причудливо и загадочно. Оно то скачет, как заяц, то прячется, как мышь в нору. В «Бешеных псах» показывается произошедшее до и после главного события фильма – ограбления банка, но не показывается само ограбление. «Бульварное чтиво», вообще, начинается, с середины, а заканчивается началом.

В нашей игре есть три времени: настоящее, прошедшее и будущее. Мы начинаем играть с настоящего, от него плавно переходим к будущему, а потом резко возвращаемся (flashback) в прошлое. Т. е. первый игровой день (пятница) должен начаться с того, чем закончится третий (воскресенье). Помимо всего прочего, игрок при подаче заявки должен предоставить мастерам некую мизансцену, в которой он находится на старт игры, причём, желательно, чтобы эта мизансцена была как можно абсурднее. Например, «я вишу над Темзой, перевесившись через перила моста, в зубах у меня мобильник, а подо мной, на парапете лежат два ружья». Ваша игра должна закончится этой же мизансценой. Выяснение того, как получилось так, что вы висите над Темзой, и что произошло после того, как вы повисели над Темзой, является основным сюжетным содержанием всего игрового действия.

Поэтому будьте бдительны. В начале первого дня обратите своё особое внимание на окружающих вас людей и на то, в какой ситуации они находятся, потому, как в третий день вам предоставится уникальная возможность заняться полезной игротехникой. В случае с вышеописанной заявкой подыграйте тому товарищу, который эту заявку подал. Подкиньте на парапет ружьё, лучше два, и будет совсем замечательно, если вы ему ещё и мобильник в зубы воткнёте для полноты картины. Четвёртая заповедь Квентина Тарантино гласит: помоги ближнему своему докатиться до его нынешнего состояния.

Заметьте, что в третий день вашего персонажа принципиально нельзя убить, потому что иначе он не смог бы существовать в первый и второй день. В случае если вас всё-таки замочила какая-нибудь несознательная личность, воспользуйтесь одним из шести специальных мастерских способов избежания смерти (только в третий день!):

1. Борис-хуй-попадёшь. Попросту не считайте попавшие в вас пульки, упадите на землю и притворитесь, что вы в летаргическом обмороке.
2. Убили вашего брата-близнеца. Хорошая отмаза, правда?
3. Вы заранее догадались о том, что вас хотят убить, а потому надели под футболку крышку от печки толщиной в 8 мм. Как сказал принц Гамлет, «того, что должно случиться, не миновать, поэтому не лучше ли подготовиться к этому заранее» (Он знал! Он знал!)
4. Молодые советские врачи спасут вас, даже если вам перерезали катаной горло.
5. Очень хороший вариант при падении в какую-нибудь охрененную пропасть. Всегда можно зацепиться за дерево, верёвочную лестницу, карниз, за чью-нибудь ногу или руку, воткнуть нож в скалу и повиснуть на нём, в конце концов.
6. Обыкновенное чудо. Без комментариев.

Заметьте также, что шесть падежей только в русском языке, а в финском, например, их восемнадцать. В общем, если вы придумаете для своего персонажа какой-нибудь новый падеж и сообщите его мастерам, они будут этому только рады и нежно улыбнутся вам своей милой улыбкой. Но вообще, если ты играешь со спичками, то можно и обжечься. Мы хотим сказать, что маньячиться в третий день особенно не нужно.

Каждая из трёх временных составляющих нашей игры соотносится с определённым цветом, частью тела и одной из частей «Божественной комедии» Данте.

Таким образом, в основе игрового сюжета лежит старый средневековый архетип, с 97-го года успешно применяемый в ролевых играх. Путь персонажа в этой системе, каким бы негодяем он ни был, это путь чрез покаяние к катарсису (ср. Чичиков в бессмертной поэме Гоголя «Мёртвые души»). Правда, это, скорее, комический, нежели трагический катарсис (о котором идёт речь во второй, утраченной части аристотелевской «Поэтики»). Хотелось бы отметить также, что ни о каком «завоевании Рая» речи не идёт. Рай нельзя завоевать, потому что он уже был, Рай можно только вспомнить. Рай – это воспоминание о Боге, детстве и чуде.

Цвет. Смотрите фильм «Герой» Чжана Имоу или комиксы «Sin City» Фрэнка Миллера, и вы всё поймёте. Хотя сами мастера их смотрели и ни хрена не поняли, но решили использовать концептуальную идею. Для красоты.

Часть тела. Такие экзотические части тела, как уши, глаза и пальцы в фильмах Тарантино периодически отрезаются, вырываются и отрубаются. Мастера категорически отказываются отвечать на вопрос о том, каким образом соотносятся рай с ухом или ад с пальцем. Мы предоставляем игрокам найти ответ на этот вопрос самим.

Теперь об исключениях. Основное исключение – Европа, потому что Европа в тарантиновской системе координат место слегка еретическое. Особенность игры в Европе, что здесь общеполигонные законы времени не действуют. Здесь нет характерного для всех остальных макролокаций течения времени (2-3-1) – здесь, вообще, нет времени как такового. Здесь каждый игровой день представляет собой новую версию развития событий (ср. «День сурка», «Беги, Лола, беги»). Это своего рода компьютерная игра, в которой каждое утро происходит перезагрузка. Поэтому, если вы часто летаете по делам в Лондон, улетайте до 7 утра следующего дня, иначе вы попадёте под перезагрузку.

Заповедь пятая, в которой говорится о любимых детских игрушках

Вам, конечно же, интересно, каким персонажем можно заявиться на нашу игру?

Отвечаем. Только конкретным из конкретного фильма. Это, если хотите, очередной бзик мастерской группы, основанный, понятное дело, на всё том же Тарантино. Дело в том, что все персонажи Тарантино имеют какой-то прототип в других фильмах, т.е. все они являются цитатами. Кино-цитатами. Грубо говоря, они ненастоящие, вырезанные из картона, куклы.

Если вы скажете нам, что они нормальные, реальные люди, более того, попытаетесь изобразить на полигоне какой-нибудь соцреализм, мы будем вас больно бить и глумить. Большинство тарантиновских персонажей… как бы это сказать помягче… несколько тово. На голову. Практически все они подвержены каким-то психическим заболеваниям, начиная с элементарных неврозов и заканчивая тяжёлыми стадиями паранойи и шизофрении. Нормальный человек не будет долго и всерьёз обсуждать, как и почему ему поцарапали машину, попутно придумывая страшные акты возмездия тому, кто это сделал. «Вы знаете, что такое возмездие? Возмездие – это акт отмщения».

У каждого тарантиновского или даже не тарантиновского, но киношного героя должна быть какая-то любимая вещь, своего рода детская игрушка, из-за которой он пройдёт огонь, воду, медные трубы, самурайские мечи, длинные стволы, пулемётные очереди, ядерные взрывы и чёрные дыры. У каждого персонажа (и у вашего в частности) должна быть какая-то фишка, на которой у него начинают свёртываться мозги. Это может быть что угодно: отцовские ковбойские сапоги, стакан с молоком, зажигалка «Zippo», Desert Eagle 45-го калибра, катана или, скажем, золотые часы… Кто помнит историю Бутча из «Бульварного чтива», должен хорошо понять пятую заповедь Квентина Тарантино: храни часы своего отца в своей заднице, но не позволяй нехорошим людям трогать их своими грязными жёлтыми пальцами.

Иными словами, самая главная религия, которую исповедует ваш персонаж – фетишизм. Фетиш вы должны придумать себе сами или взять из вашего конкретного фильма, из которого, разумеется, у вас есть ваш конкретный персонаж. Более того, вы должны привезти этот фетиш на полигон и сообщить о нём мастерам в своей заявке, как минимум, за два месяца до начала игры.

Заповедь шестая, в которой говорится об отрубленных членах

Итак, мы подошли к самому животрепещущему, самому волнующему вопросу последних пятнадцати лет ролевого движения, – к боёвке. О, как глубоко ошибаются мастера, не уделяющие боёвке достаточно внимания, ставящие её на второй план, намеренно своими жесткими ограничениями загоняющие её в глубины ролевого подсознания, откуда она, по Фрейду, неизменно выползет в самых, что ни на есть, извращённых и маньяческих формах! Глупцы! Боёвка – это самое главное. На нашей игре, она также занимает не последнее место.

Но ежели вы вдруг подумали, что сейчас мы нагрузимся доспехами, наберём побольше копий, мечей, моргенштернов и ринемся в бой с мировым злом с криками «За Элберет!» - вы абсолютно правы. Именно так мы и сделаем. Есть только одна проблема. Эстетика. Нашему утончённому педерастическому вкусу абсолютно претит пожизнёвое расшибание голов, пробивание глаз и неправдоподобный лязг текстолита о железо. Всё это зрелище для варваров, а не для римлян. Нет, мы пойдём другим путём, как сказал муж Надежды Крупской.

Первое и самое главное правило, которое мы предъявляем ко всем игрокам: боёвка должна соответствовать эстетике, в данном случае эстетике тарантиновской. Истинный самурай не боится умереть, истинный самурай боится умереть некрасиво – такова шестая заповедь Квентина Тарантино. Истинный самурай (а таковыми являются практически все герои тарантиновских фильмов) никогда не нанесёт удара, который принесёт победу, но будет некрасив. Потому что он знает: зрители ему этого не простят. Руководствуйтесь сим правилом. Остальное второстепенно.

Поскольку мы заявляем нашу игру как постмодернистскую, мы предполагаем возможность существования двух взаимоисключающих прочтений одного и того же текста. Это относится, в частности, к вопросу о хитах. Быть или не быть хитам – вот в чём вопрос, бередящий по ночам душу ролевой интеллигенции. Однако если подойти к этому вопросу с истинно самурайской, дзен-буддийской точки зрения, то обнаружится его полная бессмысленность. Все вещи для истинного самурая всё равно, что существуют, всё равно, что не существуют. Слова «Форма есть Пустота» означают, что не существует ничего, кроме Пустоты. А слова «Пустота есть Форма» означают, что в этой Пустоте могут существовать какие-то вещи. Самураю всё равно, жив он, или мёртв. Нирвана есть нечто одновременно существующее и несуществующее. Поэтому и на хиты истинному самураю глубоко посрать.

Это означает, что количество ваших хитов, во-первых, не должно волновать вашего противника, а во-вторых, не должно волновать вас, хотя, в принципе, они (хиты) у вас есть.

Мы много раз уже говорили о том, что одна из особенностей тарантиновского мира – возведённое в культ членовредительство. Поэтому в основе нашей боевой системы почленный принцип хитования. Т.е. среднестатистический персонаж обладает 2 хитами на груди, 1 хитом на левой руке, 1 хитом на правой руке, 1 хитом на левой ноге, 1 хитом на правой ноге, по 1 хиту на каждом из 20 пальцев, по 1 хиту на каждом из двух ушей и глаз, а также по 1 хиту на носу и языке. Ранение считается смертельным, если пуля или лезвие катаны попадает в грудь, либо в голову, моделируемую левым плечом. В случае если выстрел пришёлся в руку или ногу, это приводит к тяжёлому ранению и, соответственно, дисфункции оной конечности. В случае если удар нанесён катаной, ваша рука/нога отлетает в сторону на расстояние не менее 5 метров (моделируется срыванием с соответствующей части тела красной мега-тряпочки). То же, кстати говоря, относится к голове. Спина – непоражаемая зона. Истинный самурай в спину, как, впрочем, и в пах, никогда не ударит. Пуля снимает один хит, катана – 2.

Однако вы должны понимать: хиты сами по себе – малосъедобные, невкусные макароны. Истинный самурай всегда заливает макароны кетчупом. Иными словами, крови должно быть до фигища. Посему каждый уважающий себя игрок может, нет, просто обязан носить в кармане небольшую бутылочку (лучше пластиковую упаковку) с кетчупом или клюквенным соком и периодически, по мере изрубания на части своего тела, испускать кровавые фонтаны.

Алло! Мы ищем таланты! Мастера обещают немерянное количество хитов тем игрокам, которые заморочатся на разнообразные киношные прибамбасы. Вспомните Джонни Деппа, который не поленился притащить с собой на съёмочную площадку фильма «Однажды в Мексике», руку от манекена! Мы предлагаем вам напрячь свои замечательные творческие мозги. Можно, например, положить в карман рубашки презерватив, наполненный свиной кровью, а потом, во время перестрелки/рубилки, ударить себя со всей силы по этому заветному месту. Или, другой вариант, можно протянуть под костюмом капельницу с клизмой и во время разборки в «Баре Голубых Листьев» стоять и задорно поливать своих друзей и недругов клюквенным соком.

В общем, самое главное, это не то, насколько круто вы дерётесь, а то, насколько красиво после боя вы вытираете свою катану от вражеской крови.

Bossean!

Заповедь седьмая, в которой говорится об Элвисе и Иисусе

Разумеется, в нашей игре, как и во всякой другой, значительное место уделено магии. Без магии ролевая игра попросту не сможет существовать, ибо магия и есть как раз то самое, что отделяет мир детства от мира взрослых.

Как известно, магия бывает белая, а бывает чёрная, мерзкая и противная. У нас тоже есть целых две магии, одна светлая, эльфийская, а вторая – тёмная, вампирская. Эльфы и вампиры незримо живут среди нас. Честное слово. Из века в век между ними идёт кровавая битва на истощение. К середине прошлого столетия вампиры совсем оборзели и перешли в тотальное наступление по всем фронтам. И тогда силы Света отправили на землю суперэльфа, которого так и звали – Элвис.

Элвис Пресли – культовая фигура для целого американского поколения, в том числе и для Квентина Тарантино. Реминисценции на Элвиса в фильмах Тарантино мог не заметить только слепой. В фильме Тони Скотта «Настоящая любовь», снятом по сценарию Тарантино, Элвис, вообще, царь и бог для главного героя, который говорит ему, как нужно поступать. Элвис – существо абсолютно мифологическое, многие верят, что он до сих пор жив. Короче, есть мнение, что Элвис – это Иисус.

Дальше – больше. Магия – это музыка, имеющая в фильмах Тарантино и Родригеса явно не последнее значение. Любой «чародей с гитарой» (а им можете быть и вы) с помощью своего шестиструнного инструмента может натворить дел. Вспомним Орфея, музыкой приручившего Цербера, кельтских филидов, заклинающих волны, или, наконец, бременских музыкантов. Эти, вообще, ни хрена не умели, зато было весело. Светлая магия – разнообразная музыка «под Элвиса», начиная с «Girl, you’ll be a woman soon» и заканчивая «Nobody, but me», классический, добитловский рок-н-ролл, кантри, разнообразные латинские мелодии, кроме кукарачи. Тёмная магия – кукарача и буги-вуги. Хороший, светлый эльфийский маг – Эль-Марьячи. Плохие, злобные вампирские колдуны – Тито & Тарантула из бара «Кручёная сиська».

Но как конкретно музыка может повлиять на игру? – спросите вы. Отвечаем. Светлая элвисовская музыка (при умелом исполнении) может вызвать эффект заклинания, в простонародье именуемого bless. В этом случае на грудь «благословенного» человека руками мастеров крепится специальный баптистский значок с надписью «Иисус любит тебя» или просто «Иоанна 3:14» («Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал сына своего единородного, дабы каждый, уверовав в Него, не умер, но имел жизнь вечную»). В этом случае все пули, пущенные в такого человека, пролетают мимо, деньги сами плывут к нему в руки, а женщины вешаются на шею. Тёмная музыка вызывает прямо противоположный эффект – curse. В этом случае на грудь крепится значок в виде пиратской чёрной метки или указанием на «Иезекиль 25:17». Этот человек проклят. С ним начинают происходит всякие непонятные и противные приключения, он натыкается на шальную пулю, жена уходит из дома, банк, в котором он держит свои деньги, становится банкротом и прочее.

Если вы увидите благословляющий или проклинающий значок на одном из окружающих вас людей, старайтесь сделать ему как можно больше добра или гадости, соответственно. Посмотрите на Джулса Винфилда и Винсента Вегу, пули просто так мимо не пролетают. Джулс намёк понял, Винсент – нет. Именно поэтому его так бесславно замочил в сортире Бутч. Не стреляй в человека, которого любит Иисус. Это всё равно бесполезно. Такова седьмая заповедь Квентина Тарантино.

Заповедь восьмая, в которой говорится о хлебе насущном

Но мы продолжаем. Экономика. Не спешите хвататься за голову руками и выкатывать глаза - они вам ещё пригодятся. Большие зелёные бабосы – обязательный атрибут гангстерского кина и любой нормальной третьесортной ролевой игры. Проблема только в том, что иногда этих бабосов становится слишком много.

Нами разработана и апробирована специальная экономическая мега-система, позволяющая ограничить в правах ролевых олигархов и других приспешников мировой буржуазии! Мы не позволим приходить в кабак и покупать его со всеми потрохами, барменами, белокурыми шлюхами и мексиканскими посудомойками, работающими за 1,5 $ в час! Богатые тоже плачут!

На нашей игре богатый от бедного отличается только антуражем. В заначке у какого-нибудь Билла (Гейтса) могут лежать пачки долларов, но реально в салуне, пабе, суши-баре, ресторане Jack Rabbit Slims он может потратить только верхнюю и нижнюю купюру из пачки. Соответственно, бедный мексиканец никогда не сможет купить себе нефтяные прииски, потому что у него нет специально помеченных мастерами «кукол», которые вкладываются между вышеозначенными верхней и нижней купюрами в количестве 98 штук. Для того чтобы приобрести спизженный в Антверпене неизвестными товарищами алмаз в 500 карат, зарплаты простого вышибалы в баре явно не хватит. А вот у дона Карлеоне хватит. Хотите жить красиво – изыскивайте соответствующие способы.

Не путай куклы и бабки. Восьмая заповедь Квентина Тарантино.

Заповедь девятая, в которой говорится, наконец-то, о сексе.

Боёвка, магия и экономика, вне сомнения, имеют огромное значение. Но самое важное – это секс. Как сказал Квентин Тарантино, кино существует по двум причинам – Killing & Kissing. Про Killing мы уже сказали. Теперь поговорим про Kissing.

Вспомните, как в самом начале «Бульварного чтива» Джулс говорит Винсенту: «Трогать руками ступню и совать свой язык в святая святых – это не одно и то же!» - «Не одно и то же, но около того». - «Ни хера не около того! Это, вообще, ничего не значит! Это, вообще, не о том!» - «Это что-то да значит. Он это знал, она это знала, и мистер Уоллес об этом знал. И ему следовало бы догадываться о том, что мистер Уоллес это знает. Вот почему его и выкинули с 4-го этажа, а там внизу был маленький садик, типа оранжерея. С тех пор он стал немного заговариваться».

И вам тоже следует знать о том, что массаж ступни что-то да значит. Иными словами, секс моделируется массажом ступни. Однако, про наше истинно самурайское отношение ко всякого рода моделям мы же писали в главе про боёвку. Поэтому вопрос о том, значит что-то массаж ступни или не значит, мы оставляем открытым.

Но мы твёрдо знаем одно: никогда не делай массаж ступни мужчине. Это по любому, девятая заповедь Квентина Тарантино.

Заповедь десятая и последняя, в которой говорится о бешеных псах

Мастера не хотят быть наивными созерцателями безобразия, творящегося на полигоне, они сами жаждут в этом безобразии принять наиактивнейшее участие. С другой стороны, мастера сознают свою ответственность «за тех, кого они приручили», и понимают, что ходом игры нужно как-то управлять. Но это не значит, что по игре будут ходить парни в камуфляже с рациями и говорить, что кому и как нужно делать. Нет. Есть прекрасная вещь – Команда Мастерского Гнева.

Не знаем, заметил ли ты, наш уважаемый читатель, но всё то, что было написано выше, не является ПРАВИЛАМИ, но ЗАПОВЕДЯМИ. Заповедей можно не придерживаться, заповеди можно нарушать и, вообще, им не следовать. Но тогда приходят они – Бешеные Псы. Это «танки», которых навряд ли возьмёт какое-нибудь оружие. Их нельзя порезать катаной или застрелить из револьвера. Даже если вы выпустите в них всю обойму ручного пулемёта Калашникова, они зависнут в воздухе, поймают пули зубами и выплюнут их обратно. Бешеные Псы – это люди, очень похожие на мастеров: Mr. Brown, Mr. White, Mr. Orange, Mr. Blonde и Mr. Pink. Их легко узнать по чёрным пиджакам, чёрным брюкам, чёрным галстукам, белым сорочкам и чёрным очкам. Слушайся человека в чёрных очках – и у тебя никогда не будет никаких проблем. Это десятая и последняя заповедь Квентина Тарантино, а также единственное ПРАВИЛО в нашей игре.

И вот тут некоторые стали себе позволять думать, что они наденут чёрные очки и будут такими же крутыми как мастера, – вот этого мы позволить не можем. Отметим, однако, что, поскольку чёрные очки являются важным атрибутом многих персонажей, мы не запрещаем игрокам пользоваться ими. Но предупреждаем: ЧРЕЗМЕРНОЕ УПОТРЕБЛЕНИЕ ЧЁРНЫХ ОЧКОВ ВРЕДИТ ВАШЕМУ ЗДОРОВЬЮ. Человек, носящий чёрные очки и замеченный в злоупотреблении, нарывается на грубость.

Ах да, и ещё одно. Мы уже говорили в самом начале, что игра наша посвящена эпохе первых видеомагнитофонов. Поэтому всё происходящее действо – видеокассета, которую мы, мастера, смотрим по «видику». А ещё у нас есть пульт, и мы всегда можем, в любой момент, нажать кнопочку «pause» или отмотать не понравившийся нам кусок обратно. Ясен пень, что каждые 5 минут делать этого мы не собираемся, а будем применять только в экстренных случаях (кроме мастера по Лондону, фильм его так вставляет, что он смотрит кассету заново каждый день). В конечном счёте, частота употребления нами пульта зависит от сознательности самих игроков.

THE END